Леди-наследница - Страница 57

— Нет, — ответила Лилли так решительно, что сразу стало понятно — она действительно так думает. — Это исключено. Я не сомневаюсь, что Гидеон видит умную девушку, которая только изучает вилки и поэзию и в один прекрасный день будет знакома с ними так же, как любая другая леди.

Уиннифред попыталась изобразить улыбку, но безуспешно. Если следовать этой логике, Гидеон высоко ценит леди, которой она может стать, а не ту, которой она является теперь.

Лилли заговорила раньше ее:

— И я совсем не это имела в виду, когда говорила о положении Гидеона. Уверена, что ты ему небезразлична, но на брата маркиза могут возлагаться определенные надежды, когда дело касается выбора жены. Не хотелось бы, чтобы ты разочаровалась.

— Ах это. — Уиннифред фыркнула и решила, что хватит с нее вникания во все причины, по которым она может быть недостаточно хороша для Гидеона. — Его не особенно заботят подобного рода ожидания. Да это и не важно. Я совсем не уверена, что хочу быть чьей-либо женой.

Без солнечного света трудно было разобрать, но Уиннифред могла бы поклясться, что подруга чуть-чуть побледнела.

— Уиннифред Блайт, слушай меня внимательно. Если ты намерена продолжать искать внимания лорда Гидеона, ты будешь делать это, имея в виду единственную цель — брак. Рассмотрение каких-либо иных романтических отношений неприемлемо. Ты поняла?

— Но…

— Нет. — Лилли отрезала это с такой окончательностью, что было понятно: дальше спорить бессмысленно. — Никакие другие отношения невозможны. Ты поняла?

Уиннифред прикусила язык.

— Да.

— Обещай мне, что ты не допустишь даже мысли…

— Обещаю, что не вступлю с Гидеоном в официальные отношения, которые не получат твоего одобрения.

Она желает становиться чьей-то любовницей не больше, чем чьей-то женой.

— Хорошо. — Лилли сузила глаза. — Теперь скажи то же самое, только без слова «официальные».

— Ой, смотри, дождь кончился. Как быстро!

Уиннифред потянулась к ручке, намереваясь скоренько сбежать.

Лилли преградила ей путь рукой.

— Уиннифред!

Она закусила губу, ища способ умиротворить подругу, не давая обещаний, пока не продумает все варианты.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь был разочарован, — тихо проговорила она. — И меньше всего ты.

Лилли заколебалась, потом кивнула и убрала руку.

Сдержав вздох облегчения, Уиннифред выбралась из кареты и захлопнула за собой дверцу. Воздух казался густым. И земля чавкала под ногами, пока она шла туда, где спиной к ней стоял Гидеон, глядя на речку. Вода уже начала спадать и почти не заливалась на мост.

Приблизившись к Гидеону, Уиннифред замедлила шаги.

«Ты влюблена в него?»

Откуда, скажите на милость, ей знать? Она питает к нему нежные чувства, да. Ее влечет к нему, без сомнения. Она испытывает к нему уважение и восхищение… у нее к нему столько вопросов. О себе. О нем. Сейчас, однако, не время задавать их. Но теперь он стоит один под тяжелыми серыми тучами, голова опущена, плечи под сюртуком заметно напряжены. Отодвинув в сторону свои переживания, она встала с ним рядом.

Он бросил на нее короткий взгляд и слабо улыбнулся:

— Замерзли?

— Это же не я стояла без пальто, — напомнила она ему. — Вы промокли насквозь.

И при этом выглядит так прелестно, подумалось ей. Темные пряди начинают завиваться на концах.

Он небрежно мотнул головой.

— Скоро обсохну.

— Вода быстро спадает, — заметила она, не осмелившись сказать что-то еще. — Как думаете, мы скоро сможем переехать?

— В течение часа.

Она вдавила носок в сырую землю и понаблюдала, как грязная жижа обволакивает ботинок.

— С вами все в порядке, Гидеон?

— Да. — Он кивнул и мимолетно взглянул на нее. — Да, конечно.

Ей так не показалось. Сейчас он выглядел и говорил точно так же, как тогда, когда она встретила его у пруда наутро после того, как разбудила от ночного кошмара, — уставшим, встревоженным и отчужденным.

Ей вспомнилось, что тогда он не желал никаких расспросов и что глупый разговор и немножко смеха помогли ему почувствовать себя лучше. С первым она еще могла справиться, несмотря на одолевающее ее любопытство, но, хоть убей, не в состоянии была придумать, что сказать смешного.

До тех пор, пока Гидеон не повернулся и не заметил:

— Полагаю, у Лилли были к вам вопросы, когда вы вернулись в карету.

О, прекрасно. Она улыбнулась ему так, словно это был только им двоим известный секрет.

— О нашей размолвке и последующем примирении? Естественно.

— Размолвка, — повторил Гидеон и, как она и надеялась, первый намек на юмор окрасил его голос. — Так вот что произошло?

— А вы не помните? Я высказала мнение, что овцы, выращиваемые в Шотландии, — лучшие в мире. Вы же настаивали, что их не сравнить с английской бараниной. — Она поцокала языком. — Вы вели себя крайне неразумно.

Он посмотрел на нее с сомнением.

— Вы правда сказали это Лилли?

— Она не спрашивала, из-за чего был спор, — призналась Уиннифред и почувствовала, как щеки заливает румянец. — Ее немного обеспокоил поцелуй.

Он закрыл глаза и чертыхнулся.

— Проклятие, она видела.

— Да. — Она прикусила щеку, чтобы не улыбнуться. — Она уверяет, что из вас выйдет неплохой муж.

Глаза его распахнулись, из горла вырвался какой-то резкий, сдавленный звук, вслед за чем с лица отхлынула краска. Он выдавил «Прошу прощения» или что-то в этом роде и уставился на нее так, словно у нее выросла вторая голова.

Потрясенная Уиннифред воззрилась на него. Она не ожидала, что Гидеон поверит в эту шутку, но это была ерунда в сравнении с его острой и решительно нелестной реакцией на мысль, что они помолвлены.